По долинам и по взгорьям

ДОЛИНА БЕЙТ-ШЕАН — ДОЛИНА ИСТОЧНИКОВ

ИСТОРИКО-КУЛИНАРНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ 

Никто, конечно, не заставлял нас собирать эти огромные помидоры, свисающие с высоких невиданных кустов — я сама схватила первую попавшуюся коробку, чтобы сфотографироваться на память. А, вот,  с белым и полосатым баклажаном забыла! По старой, украинской привычке, дома мы называем баклажан — «синенький». Как бы там звучало странно: — взвесьте мне, пожалуйста, килограмм белых синеньких! После Хават Эден (Райская ферма),  научно-исследовательского центра развития и изучения сельскохозяйственных технологий,  где еврейские умы творят настоящие чудеса, мы немного понаблюдали за птицами в новом орнитологическом центре кибуца Кфар-Рупин, потом поехали к Старику, как когда-то называли в Эрец Исраэль Петра Моисеевича Рутенберга, революционера в царской России и первопроходца в Палестине, в Нахараим — родину Хеврат Хашмаль (Израильская Электрическая Компания), перешли границу с Иорданией (законно), вернулись, никого не растеряв по дороге,  обратно в нашу маленькую и прекрасную Страну, подкрепились вкусным обедом в местном ресторане. В одном из старейших селений страны — Менахемия — жители сохранили свою первую поликлинику-больницу, превратив ее в один из интереснейших музеев — Бейт ха-Рофе. А на десерт, и это было на закате дня, нас потчевали натуральными, без всяких добавок сырами на козьей ферме «Эз Из». 

Для путешественников, которые едут на отдых в Долину Бейт-Шеан, или как ее сегодня еще называют Долина Источников — עמק המעיינות. 

Скромная красота реки Кишон

Вряд ли вы встретите в рекламных буклетах предложение экскурсии по парку и руслу речки Кишон.  Еще пару десятилетий назад иначе как речка-вонючка никто Кишон и не называл.  А жители Хайфы и Нешера до сих пор морщатся, когда слышат только само название.  Не всегда индустриализация и электрификация дают 100-процентные положительные результаты. Существуют и побочные эффекты. Не нужно быть гринписовцем, чтобы увидеть ущерб, нанесенный окружающей среде местными химзаводами. Несмотря на многолетние усилия Рашут Нахаль Кишон (רשות נחל קישון — Администрация по реабилитации Кишона) по очистке реки и восстановлению флоры и фауны, еще долго придется Кишону «отмывать» себя от старых «штампов».

Далее: длинная увлекательная фотопрогулка по руслу реки, во время которой вы увидите как она преобразилась, и познакомитесь с новыми  туристическими маршрутами.

Летяяят утки, летяят утки, и …..40.002 журавля-я-я

Как я замерзла как цуцык встречала рассвет в парке а-Хула 

Первая утренняя прохлада

В утренних сумерках проснулась от стука по оконным жалюзям.
Вряд-ли кто-то сможет дотянуться до второго этажа.
Это сонный ветерок на рассвете подтолкнул ко мне в окно спальни соседский вьюнок.
Раньше вьюнок служил «длинной дорогой в дюнах» на кухню из окна в ванной для усатых аборигенов.
Поэтому пришлось сократить его на целый этаж. Муравьи до сих пор продолжают ходить по укороченной дороге, доходят до обрезанной верхушки и возвращаются обратно.
Подвязывая вьюнок ниткой к чужому кабелю, я обратила внимание, что небо поменяло свой утренний гардероб с летнего на осенний — стало серьезнее. Скоро наступят холода и это дерево будет мерзнуть от одиночества.
Никто не знает, что стало причиной его депрессии. Думаю, что неразделенная любовь соседнего лимонного. Тот влюбился в клементину, да так и остался в чужом дворе, до сих пор их ветви сплетены в объятия.
Соседям иногда становится жаль дерево, поэтому время от времени они заходят проведать: белье развесить или какого-нибудь молодого вьюнка оставить на временное попечение.
А кто только не залетает поделиться с ним секретами.
Ранним утром первые гости — черноголовые нетерпеливые бульбули, за ними скворцы-майны, потом воробьи. Каждый считает своей обязанностью чем-то поделиться с деревом, пусть это будет даже сухой жучок или несколько фальшивых нот.
И, хотя до официальной зимы еще сохранились в запасе пара хамсинов и два долгих месяца, маленький серый мечтатель сонно вдыхает свежим ветром: скоро зима!

Утром, когда встаю, я еще не проснулась окончательно, но на кухню могу добраться на полном «автомате», без линз, очков, и прочих гаджетов.
Я пробираюсь к заветному чайнику, включаю его, тем временем, насыпая в чашку заветный порошок. (Однажды я все проделала с той же точностью, села на стул, и почти что уснула опять, ждала, когда закипит чайник. Он все не закипал, потому что кто-то — скорее всего я — накануне, выдернул провод из розетки, нужна была духовка.) Теперь, наученная опытом засыпания на месте, я еще проверяю слева по курсу рукой, подключен-ли провод.
К чему это я? Пока чайник раздувался изнутри от утренней гордости, прилетела и села напротив моего окна майна. Огляделся (я поняла, что это он) и как…запел!
— тью-тьи-тьиииить-ррррр-тррр-мяу — последняя нота мне не послышалась, явно кого-то породировал. На его пение подлетела еще одна, потом еще двое. У меня на столе остывал в чашке обиженный кофе. А мы с Кошкой: я стоя, она сидя, (подпевая и дергая усами), слушали в прямом эфире пересмешник майн.

Под каблуком

Летят перелетные птицы… (с)

…И не просто летели, а выстраивали вот такие фигуры:

Это было столь необычное (и неожиданное) зрелище, что проходившие мимо меня люди тоже столбенели, закидывая головы кверху, и с возгласами «смотри-смотри!», наблюдали за потоком геометрических фигур. Птицы летели в сторону моря.

Почему-то в голове пронеслось